Культура Древнего Рима

Древнее латинское слово cultura (уход, возделывание, воспитание) было настолько широким понятием, что включало в себя и смыслы, связанные с современными представлениями о культуре. Термин же "культура" даже в литературе античности на латинском языке, создававшейся несколькими столетиями позже классических эллинских произведений, употребляется практически как синоним греческому "воспитание в соответствии с тради-циями этоса, нрава-традиции". Представления об истинном этосе (еще в VI-V вв. до н.э., апеллируя к опыту древности, рассуждали о нем пифагорейцы, Сократ, Аристофан) менялись неоднократно, но всегда сохранялась привя-занность к типу отвечающего прекрасному строю Космоса "человека воспи-танного", который, являясь добродетельным и верным гражданином, зани-мает свое "естественное место". Признавая множественность природных различий между людьми, античная эпоха наделяла их всех (уж римлян точ-но) восприимчивостью к воспитанию. Постановке последнего, собственно, и посвящены грандиозные политико-воспитательные сочинения Ксенофонта и Платона, политико-воспитательная деятельность пифагорейцев и стоиков.
Центральное положение воспитания в античной культуре было безуслов-ным. Именно воспитание отличает человека от животного, эллина от варва-ра, свободного от раба, философа от черни, был убежден на рубеже III-IV вв. н.э. Ямвлих.
Культуросозидающая деятельность в античности центрировалась вокруг идеи воспитания. Воспитывалось же соответствие космическому строю, со-ответствие, всегда привязанное к местным условиям, к местной традиции и не отрицающее благородного противостояния слепой стихии судьбы. Имен-но в этом плане человеческое установление (номос) является естественным продолжением установления природного (фюсис). Природа охватывает все человеческое, в том числе и специфически человеческую деятельность, ко-торую ныне мы отождествляем с культурой. Воспитание - также природ-ный процесс; констатация этого факта не принижает его, а показывает, сколь широким семантическим спектром обладало в античности слово "природа". Как только культура открыто выявляла себя как "вторая реальность" - будь то "первая софистика" или литературные излишества типа Меценатовых, - античность обращалась к критике "искусственного".

Свободное время у римлян.

Отдых - после дел, - говорила латинская пословица. Свободным време-нем римляне пользовались по-разному. Люди образованные, с высокими ду-ховными интересами посвящали себя науке или литературе, не считая это "делами", а, рассматривая как досуг, как "отдохновение духа". Так что отды-хать для римлян отнюдь не значило ничего не делать.
Выбор занятий был широкий: спорт, охота, беседы и особенно посещение зрелищ. Зрелищ было много, и каждый мог отыскать то, которое ему больше всего по душе: театр, бои гладиаторов, гонки на колесницах, выступления акробатов. Иногда отправлялись просто подивиться на какого-нибудь экзо-тического зверя. Одни искали тишины и покоя, другие - шумных, неисто-вых развлечений. Одни удалялись на отдых из города к себе в поместье, а иных манили соблазны больших городов.
Впрочем, поездки за город требовали целого дня, а то и нескольких дней. Случалось же, что выпадали только свободные часы, и надо было уметь пра-вильно их использовать. Такие часы можно было посвятить игре в мяч, кото-рой римляне предавались еще охотней, чем греки. Играли и взрослые, и мо-лодежь. Правила игры были, по всей вероятности, такие же, как и в Греции, а в самой игре видели хорошее средство поддерживать себя в подобающей физической форме.
Главной спортивной площадкой жителей Вечного города, которой все могли пользоваться, было Марсово поле, а также комиций, т.е. место на фо-руме, где проходили народные собрания.
Излюбленным видом отдыха римлян была охота на диких зверей и птиц. Были также различные забавы, игры, которым они могли предаваться как дома, так и в гостях, на пирах.
К играм невинным, не вызывающим опасного азарта, относились всякого рода загадки и головоломки. Ими тешились и взрослые, и молодежь. Напри-мер, двое играющих быстро показывали остальным по несколько пальцев, и те должны были сразу же сказать, сколько всего пальцев было показано. Эта простейшая игра так и называлась - "мелькание пальцев". Очень популярна была и игра "голова - корабль": надо было угадать, какой стороной упадет подброшенная монета. Играли также в чет и нечет, подбрасывая некоторое количество орехов, камешков или игральных костей.
Знали римляне и игру, похожую на шашки: на большой доске двое парт-неров передвигали по определенным правилам игральные камешки, кости или фигурки, называвшиеся "латрункули" - наемные воины. Существовало, по всей видимости, множество вариантов этой игры.
В кости римляне играли так же, как и греки, определяя победителя по чис-лу очков, выпавших при бросании костей. Сама игральная кость могла быть маленьким кубиком или шестигранником с углублениями на гранях. Самый неудачный бросок римляне называли "собакой", как и жители Эллады, са-мый лучший - Венерой. Азартная игра в кости была в принципе запрещена в течение всего года за исключением праздника Сатурналий. Однако запреты эти нарушались, и нарушали их как раз те, кто их вводил. Как бы то ни было, римляне продолжали увлекаться азартными играми, теряя подчас целые со-стояния.
Поддерживая торговые и иные связи со многими далекими странами и на-родами, римляне охотно знакомились со всевозможными редкостями и но-винками, привозимыми оттуда. Специальных музеев, выставок в современ-ном значении этих понятий в Риме не было: произведения искусства, памят-ники, статуи окружали древних повсюду. Римляне жили с ними рядом, при-вязывались к ним и энергично противились любым попыткам перенести, на-пример, какое-нибудь изваяние на новое место.
Время от времени в городе появлялась какая-нибудь новинка, и множество людей сходилось, чтобы взглянуть на нее. Это могли быть редкие, прежде не известные здесь образцы растений, могли быть и экзотические звери, это, наконец, могли быть и люди с непривычным цветом кожи, строением тела, странными, причудливыми чертами лица.
Еще большей приманкой для зрителей были дикие звери. С ними римляне чаще всего знакомились постепенно, по мере расширения сферы своих за-воевательных походов и торговых экспедиций. Зверей в Рим привозили все больше, потребность в них росла, ведь бои гладиаторов с дикими животны-ми уже стали любимым развлечением для жителей Вечного города.
На всеобщее обозрение выставлялись не только живые звери, но и скеле-ты, и отдельные кости, необычные по своим размерам и вызывавшие в памя-ти древние мифы. В 58 г. до н.э. Эмилий Скавр доставил из Иудеи в Рим ске-лет некоего морского чудовища: традиция утверждала, что это останки того самого дракона, которому должны были выдать на съедение Андромеду! В правление Александра Севера в театре был выставлен скелет кита. С удивле-нием рассматривали римляне также невиданных прежде крокодилов и беге-мотов.
То, что каждая новинка вызывала всеобщее любопытство, естественно и понятно. Неприятным явлением было, однако, страстное желание сотен рим-лян поглазеть на физические уродства, на людей увечных, обделенных судь-бой. А ведь и такие "подарки" присылались правителям Рима. Так, Августу привезли из Индии человека без рук, а Нерону преподнесли в дар ребенка нормальных размеров, но с четырьмя головами. Римский плебс охотно ходил смотреть на необычайно высоких людей и ,наоборот, на карликов. Малень-ких человечков держали в домах ради развлечения и даже показывали их публично. Существовали и другие сомнительные с сегодняшней точки зре-ния обычаи. В Риме был рынок, где всякий мог купить себе для забавы все, что было уродливого и притом необычного: людей, родившихся без рук или без ног, одноглазых или трехглазых, с бесформенными головами, сиамских близнецов. Сохраняли и выставляли напоказ даже умерших людей, отличав-шихся очень высоким ростом или необычным телосложением. В эпоху принципата Августа в садах Саллюстия можно было видеть тела супруже-ской пары великанов. Плиний старший пишет, что сам наблюдал однажды сохраненные и выставленные таким образом тела карликов.
Мы знаем, что у древних были разные способы консервации мертвых тел. Когда в Рим при Клавдии отправили некое неведомое существо, названное "гиппокентавром", но по дороге, в Египте, оно погибло, тело его законсерви-ровали в меде и в таком виде привезли, в конце концов, в столицу империи, где и выставили в императорском дворце. Точно также два века спустя не-коего гиппокентавра прислали из Антиохии в Рим законсервированным, да-бы император мог на него подивиться.
Людей ученых, интеллектуалов, литераторов, не так уж привлекали к себе скелеты крокодилов и живые карлики. Время, свободное от повседневных обязанностей, они проводили за чтением, литературным трудом или просто отдыхая в тиши своих поместий. Интерес к бурной интеллектуальной жизни, к публичным чтениям, дискуссиям пробудили у римлян греческие философы и грамматики, десятками переселявшиеся в Италию и прежде всего в Рим, начиная с середины II в. до н.э.

Музыка, пение и танцы.

Как и в Греции, в Италии ни один праздник не обходился без музыки, пе-ния и танцев. И песнями, и танцами италийцы воздавали почести божествам, как это делали, например, "арвальские братья" или салии - жрецы бога Марса, составлявшие коллегию из 12 человек, возникшую еще на заре рим-ской истории. В первый день месяца, посвященного их богу-покровителю, салии устраивали торжественные шествия в полном вооружении, распевая свои песни, которые вместе с песнями "арвальских братьев" положили нача-ло римской литературе. Движение процессии сопровождалось трехтактной культовой пляской салиев - триподием, требовавшим от танцоров силы и выносливости, ведь исполняли пляску в шлеме, с мечом и щитом. И все же музыка, пение и танец не были в Италии так тесно связаны между собой, как это имело место в Греции, хотя каждый из этих элементов играл огромную роль и в религиозных обрядах, и при массовых зрелищах, и в повседневной жизни общества. Можно говорить, таким образом, о музыке культовой, сце-нической, аккомпанирующей и даже "концертной". Однако римляне не были так музыкальны, как греки, поэтому в их музыке рано стали заметны чуже-земные влияния, проявляющиеся как в тех или иных жанрах музыкальных произведений, так и в составе музыкальных инструментов.
В Риме всегда было немало музыкантов, композиторов, учителей музыки и пения, но почти все они происходили или из собственно Греции, или из гре-ческих городов юга Италии, или из Египта. Профессиональные танцоры и танцовщицы, выступавшие публично, приезжали в Вечный город из Сирии и Испании. С тех пор, как в Риме стали утверждаться восточные культы и об-ряды (например, культ Исиды), в них участвовали музыканты, прибывшие оттуда, откуда был заимствован и сам культ. Зато музыкантами, сопровож-давшими своей игрой чисто римские обряды, военными музыкантами и те-ми, кто аккомпанировал актерам на сцене, были преимущественно люди римского или, во всяком случае, италийского происхождения.
Музыканты, какого бы происхождения они ни были, пользовались в Риме некоторыми привилегиями в награду за те услуги, которые они оказывали городу своей игрой или пением во время больших общегосударственных торжеств. Так, в привилегированном положении находились военные музы-канты, симфониаки - музыканты, участвовавшие в религиозных церемони-ях, а также те, кто играл на духовых инструментах. Скабиллярии ("трещо-точники"), которые на сцене задавали такт хору и танцорам, пользовались у публики такими же симпатиями, как и самые выдающиеся актеры. Извест-ных музыкантов и певцов настолько высоко ценили, что им удавалось завя-зывать дружеские отношения с представителями знатнейших родов.
Помимо таланта, артист нуждался в соответствующем образовании. Его он мог получить или индивидуально, или в школе, руководимой каким-нибудь искусным мастером.
Не только исполнителей, но и многие музыкальные инструменты римляне заимствовали у других народов, в особенности у греков. Из ударных инстру-ментов они знали кимвал, на котором играли и мужчины, и женщины. В I в.н.э. вместе с культом Исиды пришел из Египта систр - разновидность трещотки, выгнутая полоса металла с отверстиями с обеих сторон, в которые вставлялись металлические палочки, также изогнутые на концах; держа ин-струмент за длинную рукоятку, им ритмически потряхивали, как погремуш-кой. Скабиллярии в театрах пользовались ножными кастаньетами, вделан-ными в деревянную подошву наподобие греческого "крупесиона".
Широко распространены были струнные: лира, кифара и небольшая арфа треугольной формы - самбука. Среди духовых инструментов первое место занимали различные виды греческой флейты. Флейтисты выступали даже на народных собраниях. Известно, например, что трибун Гай Гракх, собираясь обратиться с речью к согражданам, всегда брал с собой флейтиста, дабы зву-ки флейты воодушевляли оратора или успокаивали его, когда Гай во время выступления приходил в чрезмерное возбуждение и терял самообладание. Хорошо знали в Риме и сирийскую флейту - ее можно было услышать на пирах, где играли и плясали сирийские флейтистки-танцовщицы.
Пользовались в Риме также всевозможными дудками, свирелями, в том числе заимствованной у греков многоствольной сирингой. На спортивных состязаниях звучали трубы: ими успокаивали зрителей, призывая сохранять тишину при объявлении победителей. Разновидностью витой трубы, слу-жившей для подачи сигналов в войске, была бурцина; там же применяли и сигнальный рог. В конном войске сигналы подавали загнутым кверху рож-ком или горном.
Играли в древней Италии и на волынке: музыкантов-волынников упоми-нают и Марциал, и Светоний.
Музыканты, игравшие на том или ином инструменте, объединялись в кол-легии. Уже в первые десятилетия существования Рима там среди других профессиональных объединений была создана и коллегия флейтистов. Царь Нума Помпилий, согласно традиции, ввел также обычай играть на трубе во время официальных торжеств - в них участвовали члены коллегии симфо-ниаков.
С течением лет и веков происходило немало изменений и в сфере музы-кального искусства: совершенствовались инструменты, менялся характер иг-ры. Шли споры между приверженцами флейты и сторонниками струнных инструментов, особенно любимых начинающими музыкантами.
Хорошие музыканты и певцы пользовались в Риме большой симпатией слушателей и зрителей. В одном из своих писем Сенека сетовал на то, что у философов занимаются и учатся лишь немногие, театр же набит битком и там с жаром рассуждают о достоинствах музыкантов.Любили в Риме и тан-цы, многие из которых были греческого происхождения. Без танцоров и тан-цовщиц в Риме так же не обходились ни пиры, ни публичные зрелища, ни торжественные шествия, как и без музыки и пения.

Гладиаторские игры.

Гладиаторский поединок был у этрусков частью тризны, которую устраи-вали родственники умершего, чтобы умилостивить и повеселить его душу. От этрусков этот обычай перешел в Рим, но довольно поздно: в 264 г. до н.э. сыновья некоего Брута Перы устроили в память отца бои гладиаторов. Зре-лище показалось столь необычным и замечательным, что в летопись Рима внесено было число сражавшихся - три пары - и место, где сражение про-исходило - Бычий рынок. Трудно сказать, сочтены ли были кровавые по-единки лучшим средством умиротворить душу, расставшуюся с землей, про-сто ли им увлеклись как захватывающим зрелищем, но только чем дальше, тем в больших размерах их устраивают: они растягиваются на несколько дней, в них выступают десятки гладиаторов.
Связь между гладиаторскими играми и поминками никогда не забывалась; их называли "погребальными играми". Все больше, однако, они превраща-ются только в зрелище, с которым по увлекательности мало что может срав-ниться. Теренций в прологе к одной из своих комедий рассказывает, как на первом ее представлении, когда разнеслась весть, что будут гладиаторы, те-атр сразу опустел: все понеслись сломя голову смотреть их поединки.
В 105 г. до н.э. гладиаторские игры вводятся в число публичных зрелищ. Отныне государство возлагает на своих магистратов заботу об их организа-ции. Гладиаторские игры становятся любимейшим зрелищем, и это быстро учли те, кто хотел выдвинуться. Цезарь в 65 г. до н.э. дал игры, в которых приняли участие 320 пар гладиаторов. Враги его испугались: роскошные иг-ры стали верным средством приобрести расположение народа и обеспечить голоса на выборах. В 63 г. был принят, по предложению Цицерона, закон, запрещавший кандидату в магистраты в течение двух лет до выборов "давать гладиаторов". Никто, однако, не мог запретить частному лицу "дать" их под предлогом поминок по родственнику.
Все изменилось при империи. Иператоры не доверяют сенатской аристо-кратии и неуклонно отстраняют ее от влиятельных должностей. Можно ли было оставить за ней право по своему усмотрению давать гладиаторские иг-ры?
Август разрешает устраивать эти игры только преторам, и не чаще двух раз в год, максимальное число гладиаторов не должно превышать 120 чело-век. Нельзя лишить людей права устраивать игры на поминках, но Тиберий сокращает на них число гладиаторов. В дальнейшем уже не преторы, а кве-сторы, самые младшие магистраты, облечены правом устраивать в Риме официальные игры.
Блестящие игры могли давать только императоры: у них для этого все возможности и никаких ограничений. Август давал игры 8 раз и вывел на арену 10 тыс. человек. Флавии построили огромный амфитеатр и запретили частным лицам держать гладиаторов в Риме - это исключительное право императоров. Траян, празднуя в 107 г. завоевание Дакии, дал игры, длившие-ся 4 месяца; участвовало в них 10 тыс. гладиаторов.
Императорские запреты относились к Риму и на остальную Италию не распространялись. Муниципальная знать не обладала ни богатством, ни влиятельностью сенатской аристократии, представители ее мало что значили за пределами родного города, и в большинстве своем это были люди, выдви-нувшиеся при новом режиме и ему преданные. Не было смысла их ограни-чивать, и муниципальные магистраты и просто богатые влиятельные граж-дане не упускали случая развлечь родной город боями гладиаторов, чтобы приобрести расположение народа.
Во время республики многие богатые и знатные люди формировали гла-диаторские отряды из своих рабов. Будущих гладиаторов обучали в специ-альных "гладиаторских школах". Капуя была излюбленным местом для этих школ. Здесь как раз находилась и та школа, из которой в 74 г. до н.э. бежало 200 рабов со Спартаком во главе. Своих гладиаторов можно было продать или отдать внаем тому, кто устраивал игры. Гладиаторы были хорошей лич-ной охраной в страшное время конца республики.
Помимо этих высоко стоявших на общественной лестнице людей, сущест-вовала целая категория лиц, для которых покупка, перепродажа, а иногда и обучение гладиаторов являлись профессией. Они назывались ланистами (на-звание от того же корня, что lanius - мясник). Аттика и людей его круга коммерческие операции с гладиаторами нисколько не позорили, но ланиста считался человеком запятнанным, а его занятие - подлым.
Состав гладиаторской семьи был пестрым, были здесь и свободные, но большинство все-таки рабы. Хозяин мог продать своего раба ланисте. Чаще всего это было наказанием. Гладиаторская школа, рудники и каменоломни были в древности видами каторги, причем гладиаторская школа считалась более тяжелой. Только смертная казнь была страшнее.
Прежде чем выйти на арену, новичок проходил целый курс фехтования и обращения с разного рода оружием. Не все гладиаторы были одинаково воо-ружены и одинаково одеты. Делились они на тяжеловооруженных, подраз-деляющихся, в свою очередь, на несколько категорий, и легковооруженных. Последние были представлены только ретиариями: их вооружение - сеть, которой они должны опутать противника (от нее они и получили название: сеть по-латыни rete), трезубец (иногда копье) и кинжал. Сражался ретиарий, строго говоря, голым: на нем ничего нет, кроме широкого кожаного пояса с металлическими пластинами, защищавшими живот, и наплечником, который закрывал левое плечо, руку почти до локтя и поднимался над плечом так, чтобы им можно было слегка прикрыть голову. Тяжеловооруженные ("фра-кийцы", гопломахи, секуторы, мурмилоны) защищены лучше. На них надеты шлемы, круглые или высокие, с гребнем, часто с забралом, закрывающим все лицо (чтобы видеть и дышать, в нем пробито множество отверстий), и широ-ким "воротничком", защищающим шею и плечи. Правая рука в толстых ре-менных обмотках или в железном нарукавнике, на ногах - поножи, над ни-ми - еще кожаные обмотки, короткие трусы прихвачены толстым кожаным ремнем с металлическими полосами, который целиком закрывает живот и верхнюю часть бедер. Вооружение "тяжелого" гладиатора - меч или длин-ный кинжал и щит.
Тяжеловооруженные сражались между собой. Ретиарий никогда не бился с ретиарием; обычным противником его был мурмилон.
О дне гладиаторских игр сообщалось заранее. На стенах домов крупными буквами писали объявления. В Помпеях хорошо сохранилось несколько та-ких надписей. Были и настоящие афиши-листки, в которых сообщались под-робности, касающиеся игр, имя устроителя, повод, по которому "даны гла-диаторы", число пар и специальность ("фракиец", ретиарий и т.п.), число вы-ступлений и побед, одержанных каждым. Такие афишки продавались в большом числе, и во время игр зрители в них заглядывали.
На арене почти все решал случай. Жребий мог назначить новичку страш-ного противника; опытный боец мог промахнуться и получить тяжелую ра-ну, и тут жизнь его зависела от настроения зрителей, если он покорил их сердца, они требовали раненому пощады - в амфитеатрах поднимался еди-нодушный вопль "отпустить!", люди махали платками и поднимали большие пальцы кверху. Если же он не угодил этой прихотливой и капризной толпе, пальцы опускались вниз, к земле, под крики "добей!". Победитель поворачи-вал противника лицом вниз и всаживал ему нож в спину или затылок.
Начинались гладиаторские игры торжественным шествием гладиаторов. В пурпурных, расшитых золотом туниках обходили они кругом арену. Затем начинался поединок, в котором бились деревянными мечами, показывая только свое искусство. Иногда на арену спускались фехтовальщики из числа зрителей. После таких поединков начиналось настоящее сражение. На сцену выносили настоящее оружие: гладиаторы получали его только на сцене ам-фитеатра.
Официальной наградой победителю была пальмовая ветвь, он пробегал с ней вокруг арены. Но получал он и более существенные дары. Устроитель вручал ему денежную награду. Иногда еще щедрее одаряли гладиатора зри-тели: требовали для него свободы. Юридически освобождение зависело только от хозяина раба - ланисты или устроителя игр, но требования толпы бывали так настойчивы, настроение ее становилось столь угрожающим, что приходилось уступать. Иногда награда была меньшей, но тоже немалой: по-бедителя "опоясывали мечом" - вручали деревянный меч вроде тех, какими фехтовали в школе. Гладиатор, получивший этот знак отличия, освобождал-ся от выступлений на арене. Он оставался в школе, помогал обучать гладиа-торов, а чаще выступал в роли судьи.
Ремесло гладиатора было презренным. Свободный человек, добровольно поступивший в гладиаторы, оказывался в положении почти раба. Ювенал считает гладиаторскую школу последней ступенью человеческого падения. Свободный, определившийся в гладиаторы, навсегда утрачивал свое граж-данское достоинство, попадая в разряд "обесчещенных". Какое бы богатство ни выпало потом ему на долю, он никогда не войдет в сословие всадников, никогда не станет муниципальным магистратом. Он не может выступать в суде защитником или свидетелем. Его не всегда удостаивают пристойного погребения. Но об этих отверженных говорят с восхищением в скромных мастерских ремесленников и в особняках сенаторов.

Заключения.

Античность завещала последующим эпохам максиму "человек - мера всех вещей" и показала, каких вершин может достичь свободный человек в искусстве, знании, политике, государственном строительстве, наконец, в са-мом главном - самопознании и самосовершенствовании. Прекрасные гре-ческие статуи стали эталоном красоты человеческого тела, греческая фило-софия - образцом красоты человеческого мышления, а лучшие деяния рим-ских героев - примерами красоты гражданского служения и государствен-ного созидания.
В античном мире была предпринята грандиозная попытка соединения За-пада и Востока в единой цивилизации, преодоления разъединения народов и традиций в великом культурном синтезе, обнаружившем, насколько плодо-творно взаимодействие и взаимопроникновение культур. Одним из результа-тов такого синтеза было возникновение христианства, родившегося как ре-лигия небольшой общины на окраине римского мира и постепенно превра-тившегося в мировую религию.
Античное наследие на протяжении веков питало и продолжает питать ми-ровую культуру и науку. Из античности человек вынес мысль о космическом происхождении и судьбе Земли и рода человеческого, о единстве природы и человека, всех обитавших и обитающих на нашей планете существ. Разум человеческий уже тогда достиг звезд. Знания, добытые в античности, показа-ли его огромные возможности. Тогда были заложены основы многих наук.
Античность стала кормилицей литературы и искусства последующих эпох. Любой подъем в культурной жизни Средневековья или Нового времени был сопряжен с обращением к античному наследию. С наибольшей полнотой и мощью это выразилось в эпохе Возрождения, давшей величайших гениев и великолепные произведения искусства.
Античные художественные формы, культурные традиции отличаются тем, что усваиваясь другой культурой, они органично входят в ее плоть и кровь, становятся "своими". Нас, например, не удивляют подражающие античным образцам дворянские особняки в российской глубинке. С XVIII в. дома с классическими колоннами стали неотъемлемой частью русских пейзажей так же, как имена и образы античных поэтов и писателей - естественной ча-стью российской литературы и поэзии. Поистине, древние воздвигли себе "нерукотворный памятник" в самом нетленном и прекрасном материале - душах людей с вечно живущей в них жаждой прекрасного и высокого.
И в нашем бурном, кровавом, полном страданий, но и великих побед два-дцатом веке мы осознаем, быть может, как никогда остро единство человече-ства не только в пространстве, но и во времени. Мы - звено в цепи поколе-ний. И вслед за многими, жившими до нас, мы с полным основанием гор-дясь движениями нашего времени и уповая на лучшее будущее, можем по-вторить: "Мы видим дальше, потому что мы стоим на плечах гигантов". У основания этой пирамиды жизни - гиганты - дети античного мира и в ми-фологическом, и в духовном смыслах. Античность подарила человечеству не только сказания о гигантах, детях Земли и Неба, но и реальных титанов духа, мысли, слова, искусства и деяний, заложивших фундамент европейской и во многом мировой - цивилизации.
Античность продолжает жить в нас, питая современную науку и культуру, проникнув в ментальность современного человека, даже если он не вполне отдает себе в этом отчет. Античность - основание того мира, в котором мы живем сегодня.

Список использованной литературы:

1. Винничук Л. Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима.-М.-1988.-206 с.
2. Древний Рим. Под ред. А.Мясникова.-СПб: "Автограф".-1996.- 378с.
3. Ильинская Л.С. Древний Рим.-М.-1997.-432 с.
4. Сергеенко М.Е. Простые люди древней Италии.-М.-Л.-1964.-183 с.